С.Б.Скобликова
© 2004 - 2014 г. Все права защищены Скобликова С.Б.
В оформлении сайта использованы фрагменты живописи Эудженио Зампиги



                                                                                                                                    АЛЕКСАНДР

      Много лет назад на консультацию приехали родители с двумя сыновьями 8-ми и 6-ти лет. Семья
обеспеченная, мать - домохозяйка, отец имеет хороший бизнес в металлургической
промышленности, любит «все шикарное». Жизнь удалась: две машины, дача, заняты улучшением
жилищных условий и приобретают новую четырехкомнатную квартиру. У мальчиков есть любящие
их дедушки и бабушки. Родителей сильно беспокоит заикание у детей. Причину дефекта они не
знают, но полагают, что к нему имеется предрасположенность: в раннем возрасте заикание возникло
у папы, но быстро прошло. В три года стал легко заикаться старший сын Саша, однако затем речь
ухудшилась. Ребенка несколько лет безрезультатно лечили в известном центре. Он учится во
втором классе. С начала обучения произошло серьезное прогрессирование заикания. Кроме того,
год назад нарушение появилось и у младшего сына Вани.
      Братья нам понравились. Саша был милым худощавым круглолицым мальчиком с удивительно
открытым взглядом. Он страдал заиканием тяжелой степени выраженности, осложненным
эмболофразией, остаточными явлениями дизартрии,  глазными тиками, навязчивым зажмуриванием
глаз и «причмокиваниями» губами. Ваня выглядел более крепко, мужественно и активно. У него
фиксировалось заикание средней степени выраженности, общее недоразвитие речи и стертая форма
дизартрии. Между братьями существовал контакт, они разговаривали друг с другом на одном им
понятном языке, часто употребляли слова, которые посторонние люди не могут взять в толк. Мы
приняли решение провести коррекцию речи сначала с младшим, а потом со старшим братом.
      Никаких особых сложностей с Ваней не возникло. Мальчик оказался контактным,
обстоятельным, напористым, готовым постоять за себя. Болтливостью не отличался. Он с
удовольствием принимал участие во всех коррекционных мероприятиях. В первый приезд
родителей радостно сообщил маме: «Ты знаешь, тут, оказывается, прилично кормят», чем вызвал
всеобщий смех. Работа с Иваном прошла успешно. Результатом лечения и мы, и родители
остались очень довольны. 
      Затем приехал Александр - мягкий, уступчивый, эмоциональный, болтливый, полная
противоположность брату. В первый же день пребывания выложил нам все: кто его родственники,
каким имуществом они владеют, и даже где находится папин сейф. Рот не закрывал, «трещал» без
умолку. Чем больше мы узнавали мальчика, тем более поражались его познаниям в разных
областях жизни. Он знал буквально все: как добывается нефть, какие животные обитают в Африке,
как устроен телефон. Имел информацию о стоимости продуктов питания, вещей, предметов,
автомобилей. Разбирался в денежных единицах разных стран, мгновенно переводил рубли в
доллары, йены, марки, фунты. Необычайно любил общаться с взрослыми. Его любая первая беседа
с незнакомцем приводила того в состояние абсолютного восторга и восхищения ребенком, и он
обязательно задавал вопрос: «Саша, как ты учишься? Думаю, ты круглый отличник». Мальчик
стыдливо, опуская глаза вниз, тихо отвечал: «Я - двоечник, у меня одни двойки». Изумлению
собеседника не было предела.
      Сашины мама и папа в школе учились отлично, они не могли смириться с мыслью, что сын
неуспевающий. Отец долго думал и пришел к выводу, что не имеет никакого смысла платить
учителю за «липовые» хорошие оценки. Мать сильно нервничала, переживала, решила исправить
ситуацию: часами сидела и делала уроки с Сашей. За домашние работы благодаря ее стараниям
отметки ставились хорошие, но в классе горе-ученик опять получал двойки. Уговорить его сесть за
уроки становилось все тяжелее, а само урокоделанье превратилось в сплошную нервотрепку с
детским плачем и материнскими слезами и криками. Мама считала, что ее жизнь превратилась в
сплошной кошмар, но наказывать сына не решалась, так как боялась ухудшения речи. Родители
пытались заинтересовать ребенка, сформировать его интерес к учебе: принимали участие во всех
школьных мероприятиях, делали костюмы и декорации для праздников, ездили с детьми на
экскурсии, помогая учителю. Мальчику это нравилось, но учиться он все равно не хотел.
      Постепенно оба: мама и папа, сильно устав, «отошли» от Саши и «повернулись» в сторону
младшего сына. Тот еще не учился, не доставлял им особых хлопот и не провоцировал ссоры и
конфликты. Родители считали, что Ваня -  абсолютно адекватный ребенок, будет непременно хорошо
успевать в школе, радовать их и многого достигнет в жизни.
      Оба сына сразу почувствовали родительскую позицию по отношению к себе. Младший стал
вести себя более грубо и смело, сделав какую-нибудь мелкую пакость, сваливал все на старшего, и
тому попадало. Саша сник, притих, считал, что его обижают незаслуженно, не понимают, потому что
он не такой, каким его хотят видеть родители. Обвинял отца в своем дефекте, помнил причину
заикания: в раннем детстве семья ездила на юг, он сильно боялся воды, а папа бросил его в море.
Постепенно терялся контакт с родителями.
      Настройка коррекционного процесса давалась тяжело. Саша постоянно пытался проболтаться,
поделиться впечатлениями, «молчанку» не соблюдал. В рабочее время еле сдерживался, чтобы не
расплакаться, а в минуты отдыха сидел и тоскливо смотрел в окно.
      Шли дни, мы привыкали к ребенку, он привыкал к нам. Вдруг совершенно неожиданно стало
казаться, что мальчик всегда жил с нами. Ему все начало нравиться: он занимался с
удовольствием, особенно предпочитал зарядку Стрельниковой, которую всячески затягивал,
придумывая новые темы разговоров. И искренне радовался, что его внимательно слушают, не
пытаются прервать и осудить за болтовню. Ребенок старался во всем принять участие и оказать
помощь. Надо чистить картошку, стирать белье, мыть посуду или пол - Александр тут как тут. Он
знал, как сварить суп, испечь блинчики и посолить огурцы. Любил готовить, ходить по магазинам,
покупать разные мелочи для улучшения интерьера жилища. Саша - единственный из всех наших
воспитанников с удовольствием полол свеклу и морковку, копал землю тогда еще
существовавшего огорода, радовался всходам. Мечтательно, подняв глаза кверху, говорил, что
когда вырастет, работать не пойдет, а станет домохозяином, как мама. Этот ребенок был большой
оригинал. Он находил контакт со всеми: подружился с деревенскими парнишками, а гуляя,
беседовал с сердобольными бабушками. Одной нашей соседке глубокомысленно объяснял, как
трудно жить с заиканием, и как ему теперь хорошо. Затем деревенская женщина пыталась
выяснить у нас, каким заговором мы это сделали. Александр стремился узнать как можно больше о
происходящем вокруг. Именно благодаря ему мы познакомились с огромным количеством
достопримечательностей нашей округи, о которых ранее даже не догадывались. Саша обладал
удивительной для своего возраста логикой, он как-то заявил, что с ним в жизни никто, так как мы, не
разговаривал и теперь он «свободен». Именно это слово, сказанное восьмилетним мальчиком, как
нельзя лучше подтвердило правильность выбора названия нашей программы лечения заикания.
      Конечно, кое-что в его поведении казалось нам странным, но что именно, мы не могли понять,
так как это «что-то» существовало слишком неуловимо. Ребенок вел себя излишне  ласково,
изящно и нежно. Вечером, после трудового дня, влезал на колени к кому-нибудь из нас и сидел так
с сияющим лицом. Он явно чувствовал себя «в своей тарелке». Заботливо относился к нашему
сыну, младшему по возрасту. Опекал и оберегал его. Мальчик был опрятен, следил за своим
внешним видом. Уделял внимание одежде, ответственно относился к ее приобретению. С
удовольствием показывал свои куртки, джинсы, футболки, трусы, описывал место и время их
покупки. Тапочки ставил крайне аккуратно. Сильно смутил Алексея Арнольдовича внезапным
вопросом: «А что, у вас всего лишь одна рубашка? Ах, не одна, тогда покажите все». Пришлось
Алексею Арнольдовичу открывать свой шкаф и показывать висящие рубашки. Довольный
Александр попросил их примерить.
      С Сашей связано много «приколов». Один из них мы вспоминаем наиболее часто. Накануне
первого посещения родителей Саша предложил нарисовать ему и нашему сыну по синяку под
глазом. Мы развеселились, посмеялись, но утром тема была продолжена. Взяли акварельные
краски и красочно изобразили каждому мальчику фиолетово-багрово-синие кровоподтеки.
Получилось необычайно натурально. Мы с удовольствием уселись в кресла и стали ожидать. Вот,
наконец, синяя иномарка, по тем временам настоящее автомобильное чудо, подъехала. Мать
первая выпорхнула из машины и с двумя сумками побежала по дорожке к дому. Сверху
послышался стук: это наши ребятки пытались привлечь к себе внимание. Мама подняла глаза и в
огромном окне увидела сначала Сашу, а затем Диму. Красавцы были еще те! Сумки плюхнулись на
землю, а женщина стремительно вбежала в дом. Стены потом долго содрогались от всеобщего
хохота!
      Родители навещали нас каждую неделю. Они были несказанно рады, что заикание отступило, а
Саше все нравится, он весел и счастлив. В очередной раз привезли с собой младшего сына. Когда
мы снова увидели братьев вместе, нас вдруг осенило: настолько разителен был контраст между
ними, так по-разному они выглядели и вели себя. Что-то неясное, казавшееся нам странным, вдруг
стало явным и очевидным. В Сашином поведении слишком много женственности. Озарение было
мгновенным. Подумав немного, мы поделились своими мыслями с родителями. Отец сразу
воскликнул, глядя на мать: «Я же говорил тебе, что он трогает твою губную помаду!»
Посовещавшись, решили немедленно обследовать мальчика в московском Центре иммунологии.
      Через несколько дней родители отвезли Сашу на консультацию к  иммунологу, сделали 
необходимые анализы. Врач был поражен: количество мужских гормонов оказалось намного
меньше нормативного, а количество женских значительно превышало возрастной норматив. Наш
Александр на 90% был девочкой и лишь на 10% мальчиком. Доктор объяснил, что его тонкий
изящный внешний вид и небольшой рост есть следствие существенного гормонального дисбаланса.
Успокоил родителей тем, что немедленно проведенное лечение все исправит. Удивился, что мы,
специалисты по речи, смогли за короткое время заметить проблему. Сетовал, что чаще всего
родители приходят слишком поздно, когда требуется потратить много сил и времени на
восстановительное лечение.
      Саша после проведенного обследования вернулся к нам, а успокоенные мама и папа стали
разыскивать необходимый препарат.
      Результат коррекции оказался превосходным. Александр перестал заикаться, заявил, что теперь
«в полном порядке». Накануне отъезда мальчик внезапно объявил, что уезжать не хочет, и
предложил договориться с родителями, чтобы мы его усыновили. Этот трогательный случай, и
сегодня волнующий воспоминаниями, доказательный пример исключительного значения концепции
коррекционной семьи в урегулировании пусть даже и на демонстрационном уровне неправильных
внутрисемейных взаимоотношений. Таким образом, образцовая речь оказалась дополненной
образцовой межличностной коммуникацией, к которой должны стремиться родители и к которой в
будущем обязательно будет стремиться ребенок, становясь взрослым.
      Да и мы не желали расставаться с Сашей, мальчик пришелся нам по душе. Последний день
пребывания был невеселым. Грустили все: мы, наш сын и наш Саша. Родители появились со
счастливым видом. Традиционный концерт прошел на «ура», началось чаепитие. Саша и наш
малыш убежали на улицу, там их ждали приятели. А мы с родителями стали разговаривать об их
сыне, предстоящем гормональном лечении, последующей жизни. Мать и отец тогда признались, что
не надеялись на результат с Сашей и очень рассчитывали, что мы поможем хотя бы Ване. Что
очень благодарны нам, рады за своих ребят, еще и потому, что мы вовремя выявили серьезную
проблему с Сашиным здоровьем. Мама, симпатичная, активная и молодая, в конце разговора не
выдержала: «У вас было двое наших детей. Кто из них лучше, кто вам больше понравился?»
Вопрос прозвучал неожиданно, мы не намеревались обсуждать эту тему, тем более что знали:
родители абсолютно уверены, наш выбор будет однозначно сделан в пользу младшего сына. Мой
мгновенный ответ: «Конечно, Саша» привел их в шок.  Изумлению не было предела. Когда эмоции
утихли, мать взволнованно продолжила: «Почему?» Пришлось объяснять, что оба мальчика очень
хорошие, но Саша необычный, не такой, как все, с ним интересно, он добр к людям и многое-многое
другое. Все, что мы говорили о ребенке, удивляло родителей больше и больше. Папа сказал: «Я
слушал вас и не мог поверить, что все это о Саше. Нам еще никто никогда такого не говорил,
наоборот, мы слышали о нем другое. Я обязательно задумаюсь над вашими словами и постараюсь
наладить с сыном контакт».
      Наш Саша уехал. Его родители столкнулись со сложностями: найти лекарство оказалось
непросто. Мало того, что препарат вообще был редкостью, его не существовало в детском
варианте. Однако лечение оказалось достаточно простым. Родители выполнили все рекомендации
доктора, и одного курса хватило, чтобы полностью исправить ситуацию. Новый гормональный
анализ, проведенный после лечения, показал абсолютную норму. Александр резко изменился
внешне: окреп, поправился, вырос, стал больше походить на мальчика. Мать и отец нашли в себе
силы и мужество изменить к нему отношение.  
      Когда нам попадается мальчик, хоть чем-то напоминающий Александра, мы, не раздумывая,
рекомендуем родителям сделать гормональный иммуноанализ. Тем более что сейчас это совсем
нетрудно. Во многих медицинских учреждениях установлены американские автоматические
анализаторы, позволяющие провести подобное исследование без консультации врача. Папа и мама
могут сами сравнить результаты с возрастным нормативом и принять решение о врачебной
консультации. У многих ребят, которых мы отправляем на анализ, выявляют гормональный
дисбаланс. Родителям же хочется сказать: «Не бойтесь, проводите подобное обследование своим
детям, например, в США оно считается необходимым». И еще нужно предупредить родителей о
неизученности процессов психофизиологических взаимосвязей в организме человека и,
следовательно, недопустимости воспитания детей в стиле «унисекс», особенно заикающихся - не
стоит искушать судьбу. Если у вас сын, он должен внешне походить на мальчика. Не покупайте ему
«сомнительную» одежду типа колготок в цветочек. Мальчику желательно иметь удобную прическу,
которая бы не препятствовала зрению и не заставляла ребенка ее постоянно поправлять. Если у вас
заикающаяся дочь, старайтесь подчеркнуть ее сексуальную ориентацию. Приобретайте яркие юбки,
платья, косметику. У таких девочек нельзя сдерживать самовыражение в одежде. Если же вам
вдруг покажется, что «это слишком», воздержитесь от комментариев. Особенно отцам надо держать
себя в руках даже тогда, когда дочка ведет себя, на ваш взгляд, слишком откровенно. Таким
образом ребенок компенсирует недостаток общения, находя некрасивые, но реализуемые формы
поведения. Помешав этому, можно столкнуться с непреодолимыми подростковыми
психологическими проблемами.
      Эта история еще раз доказала нам, что заикание как беда часто не приходит одна. Неизвестно,
как сложилась судьба семьи, где сейчас живут и учатся Саша и Ваня, но наши воспоминания о них
почему-то всегда окрашены уверенностью в непоколебимости достигнутого результата.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Лечение заикания у детей и подростков
в коррекционной семье Светланы Борисовны Скобликовой                        Home    О нас    Консультации    Метод    Лечение    Контакты
От автора Что такое заикание Время и причины возникновения заикания В чем моя вина Дезорганизация жизнедеятельности при заикании Воспитание О нашем учителе Ю.Б.Некрасовой и ее работе С чего все начиналось Обследование заикающегося ребенка и консультация родителей Концепция исправления заикания в коррекционной семье Лечение или коррекция, индивидуально или в группе От режима молчания к первым словам Метод лечебной фонетической ритмизированной реконструкции речи Эффекты, которых не ждали От «Доброго утра» до «Спокойной ночи» Памятка родителям или краткий курс спасения Александр Надежда Вера и Виктор Заключение
ЗАИКАНИЕ: ЛИЦОМ К ЛИЦУ