Лечение заикания у детей и подростков
в коррекционной семье Светланы Борисовны Скобликовой                        Home    О нас    Консультации    Метод    Лечение    Контакты
С.Б.Скобликова
© 2004 - 2014 г. Все права защищены Скобликова С.Б.
В оформлении сайта использованы фрагменты живописи Эудженио Зампиги



                                                                                                                           БОЛЬНЫЕ   ЛЮДИ


        Был ноябрь 2007 года. В наших краях это самое темное и неприятное время. Как всегда,
проверяя почту утром, мы обнаружили письмо от Елены, поразившее объемом и многочисленными
подробностями о своем сыне Романе 7 лет от роду. Мать задавала множество вопросов, характер
которых обрисовывал привычную нам семью заикающегося ребенка. Терпеливо отвечая на письмо,
никто и предположить не мог, что в итоге образуется чуть не ежедневная переписка, отнявшая
целый месяц. Вопросов становилось больше и больше, иногда Елена вступала в полемику и,
естественно, мы предложили обследование мальчика как завершающий этап эпистолярного
взаимодействия. На консультацию мама пошла не сразу, все спрашивала, нужно или нет, как будто
не она несет ответственность за благополучие сына. Наконец диагностическая (и первая наша
экспериментальная) интернет-конференция состоялась.
      Мы увидели щуплого паренька с несколько косившими глазами, часто моргающими ресницами
и «броуновским» взглядом. Он постоянно вскакивал, смотрел под стол, просил мать за чем-то
сходить. Такое поведение не редкость, но Рому происходящее совершенно не интересовало. Наша
настойчивость постепенно «выудила» необходимую информацию о состоянии речи, но по ходу
беседы он внезапно сбросил со стола лежащие там предметы и позволил вырваться наружу всему
своему недовольству в виде плача, криков, мольбы о пощаде. «Я погибну!» - стонал мальчик. Мать
подскочила и прижалась к нему, а  он  тряс ее за руки, приговаривая: «Нет, нет, нет, не надо!»
Связь прервалась и восстановилась только через десять минут. Мама очень извинялась за
поведение сына, однако всячески его оправдывала, утверждала, что «плохо спал, ударился
коленкой, не любит незнакомых людей, и вчера болело горло». Заикание Романа, как и поведение,
было «крутым», и мы предложили лечение. На тот момент программы «Мать и дитя» не было, и с
Еленой снова началась переписка по уточнению того, «как он будет без меня». Всего ею было
написано 44 письма. В конечном счете, из-за усталости от всего этого, нам ничего другого не
оставалось, как приняться уговаривать мать найти другого специалиста, способного на более
«удобное» лечение. Но Елена не отступила. Через год все переживания забылись, и мы встретили
Рому, его папу и маму с распростертыми объятиями.
        Вводное первичное обследование почти не отличалось от дистанционного: то же заикание, то
же поведение, та же реакция матери. Обычно процесс поселения к нам отнимает не более трех
часов, но Романа размещали очень долго. Елена привезла свою фотографию и попросила
обязательно повесить «Ромочке над кроватью, чтобы маму не забыл». Собственноручно без спроса
прикрепила в его комнате настенный календарь, где фломастером оказались отмечены: черным -
день приезда и красивым красным солнышком - день отъезда.  К календарю был привязан на
веревочке большой черный маркер для зачеркивания ненавистных лечебных суток. Только тогда
почувствовалось, что даже с отъездом семейной четы спокойствия никому не видать. Гости
распаковали вещи, разложили их по полочкам, посидели, погуляли, пришли. Снова поговорили,
снова пошли гулять, затем все повторилось по третьему кругу, пока вся компания не промокла под
дождем. Елена была очень недовольна тем, что у нас дома нет фена, так как им никто не
пользуется. Она восприняла этот факт как «форменное издевательство». Смеркалось, когда
родители собрались домой в Пермь. Наконец наступила тишина; висевшая как топор атмосфера
тревоги стала таять. Мы остались с Романом тет-а-тет, но предстояло еще «подселение» нового
воспитанника из Москвы, намечавшееся через два дня. С опозданием, уже перед сном  прошли
обычные для нас информационные беседы о следующем дне. Завтра начинался период молчания и
обучение первому упражнению гимнастики Стрельниковой. Рома на удивление быстро успокоился,
освоился, прошелся по дому, все изучил, потрогал, поспрашивал, а затем уснул.
      Наутро позавтракав, приступили к зарядке. Самое простое первое упражнение давалось
мальчику совершенно легко, и уже в половине десятого мы сделали перерыв на второй завтрак.
Алексей Арнольдович завел автомобиль и уехал по делам. А я осталась с уминающим за обе щеки
йогурт Романом.
      Вдруг звонок. Елена дрожащим голосом говорила, что «на воротах замок висит не с внутренней
стороны, а с наружной, значит, сын исчез в неизвестном направлении». Она испуганно потребовала
немедленно забрать его домой.  Оказалось, что родители не уехали, а переночевали в гостинице на
автовокзале и утром ни свет, ни заря явились, то ли попрощаться второй раз, то ли
проконтролировать, не продали ли мальчика «на органы». У матери тряслись руки и подбородок, она
изъяснялась отрывочными фразами, отец еле сдерживал свои беспокойные эмоции.
      Подойдя к столу, за которым доедал удивленный Роман, Елена спросила у него: «Ты не
можешь без нас? Тебе плохо? Ты плачешь?» Каждый вопрос звучал как утверждение, не терпящее
возражений. На мое замечание, что у мальчика начался период молчания, который нельзя
прерывать и ответить он не может, она настаивала, постоянно гладила его по голове со словами:
«Ну ответь мамочке, ну скажи!» Самого Рому это явление родителей так же напугало.  Совершенно
адекватный ребенок, настроившийся на новое существование, ни разу не вспомнивший о близких и
не проронивший слезы в течение 16 часов, вдруг снова стал плакать и кричать: «Мама, мама!»
Всякому терпению приходит конец. Я сказала: «Делайте что хотите, собирайте вещи и до
свидания».
      Поприжимавшись, нацеловавшись и наговорившись с сыном, оба родителя успокоились и стали
заявлять, что все же хотят лечиться. Приехавший Алексей Арнольдович, который так «опасно»
перевесил замок, разобравшись, разъяснил, что теперь оставить ребенка у себя мы не имеем
права, так как очевидно психически нездоровая мать может не доехать до родного города и быть
госпитализирована в состоянии острого психоза. Более чем двухчасовые родительские уговоры не
смогли разубедить нас. Мы отказались заниматься с Романом. Специалисты тоже люди, и от таких
переживаний необходимо бежать без оглядки. Никакие благие побуждения не стоят уничтоженного
душевного равновесия. Пожелав несостоявшимся пациентам доброго здоровья, проводив их, мы
сняли стресс выдержанным армянским коньяком и отсыпались целый день.
      Этот случай привел нас к нескольким ключевым выводам, которые сегодня серьезно влияют на
работу с заикающимися и их семьями. Мы очень далеки от цивилизованных стран, где мнение
педагогов может играть существенную роль в определении судьбы ребенка, являющегося от
рождения членом общества, а не собственностью родителей, поэтому Рому очень жаль.
.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
От автора Полный список вопросов Профилактика и лечение заикания Вопросы с 1 по 10 Вопросы с 11 по 20 Вопросы с 21 по 30 Вопросы с 31 по 40 Вопросы с 41 по 51 Дошкольное и школьное обучение заикающегося ребенка Вопросы с 52 по 56 Вопросы с 57 по 61 Вопросы с 62 по 66 Вопросы с 67 по 73 Воспитание заикающегося ребенка и семейные взаимоотношения Вопросы с 74 по 78 Вопросы с 79 по 84 Вопросы с 85 по 92 Вопросы с 93 по 100 Больные люди Чужая Убивец Правильные советы правильным родителям в стихах
© Рисунки Веры Авдеевой
ЗАИКАНИЕ В ВОПРОСАХ И ОТВЕТАХ