Лечение заикания у детей и подростков
в коррекционной семье Светланы Борисовны Скобликовой                        Home    О нас    Консультации    Метод    Лечение    Контакты
С.Б.Скобликова
© 2004 - 2014 г. Все права защищены Скобликова С.Б.
В оформлении сайта использованы фрагменты живописи Эудженио Зампиги



                                                                                                                Трудности и неудачи

      Изучая успехи лечения заикания в коррекционной семье, в целях объективности необходимо
понимать, что, как и любое взаимодействие многих факторов, этот процесс остается задачей со
многими неизвестными. Старательность в нахождении каждого неизвестного и ответственность
специалиста отнюдь не всегда предопределяют полную и окончательную победу над заиканием.
Постараемся рассказать о тех проблемах, с которыми нам приходилось сталкиваться.
      Наиболее серьезной трудностью в коррекционной семье следует считать высокую степень
эмоциональной напряженности труда. Неформализованный подход к заикающимся и их семьям,
проникновение в мир экспансивных патологий не дается без эмоциональной цепной реакции. Эта
особенность существования КС является противоположной стороной успеха. Врачей часто учат
противостоять эмоциям больных людей, но что делать, если наблюдение и взаимодействие с такими
эмоциями есть суть диагностического и лечебного процессов? В данном случае единственным
способом, как это ни парадоксально, на наш взгляд, является одновременная работа сразу с
несколькими воспитанниками, в идеале - тремя. Разнохарактерность пациентов и родителей, их
разнополюсность позволяет избежать эмоциональных резонансов. Может быть, это есть самое
рациональное количество детей в семье.  Насколько удачно удается справиться с потоком эмоций -
настолько качественным будет и лечение. Опыт десятилетий показывает, что начинаемая нами
коррекционная структуризация воспитания быстро снижает активность деструктивных проявлений
личностей заикающихся, то есть мы находимся в некоей «безвыходности» ее применения как
способа защиты от негативных перегрузок. Длительное состояние беспокойства за здоровье
малыша и самопожертвование зачастую приводят к эмоциональному утомлению и истощению
родителей, препятствуют грамотному поиску выхода из общесемейной травмирующей ситуации.
Однако внутри КС из всего этого можно сделать вывод о том, насколько удачно двигается весь
лечебный процесс. Если мы перестали испытывать напряжение деятельности - значит, она движется
в правильном направлении. Немного мазохизма, но «со вкусом».  К сожалению, во
взаимоотношениях с некоторыми детьми так и не удается достичь полного душевного покоя, даже
несмотря на отличный коррекционный результат. В этом случае необходимы новые
экспериментальные решения для родителей с учетом их возможностей.
      Однако эти личностные возможности - другая трудность, с которой приходится сталкиваться
день ото дня. Проблематика личностей матерей заикающихся описана в книге «Заикание в вопросах
и ответах» (20). Проводимая нами рационально-эмоциональная поведенческая терапия родителей
достаточно эффективна, но бывают случаи глубоко некорректного ее восприятия папами и мамами,
связанные, чаще всего, с категорическим непризнанием иррациональности собственного поведения
и стиля воспитания, а также собственной ответственности. Обычно это вызвано сочетанием трех
причин. Первая - абсолютизированный антагонизм с установкой на возможность причинения вреда
своему заикающемуся ребенку, базирующийся на индивидуальных интеллектуальных способностях
к анализу и практическому применению терапевтической информации. Вторая - потребительское
отношение к коррекционной педагогике. И третья, самая распространенная, как это ни странно -
формализм по отношению к собственным детям. Рассмотрим на характерных примерах. 
      «Мама Вики К. 14 лет поначалу просила прохождения коррекционного курса “Мать и дитя”, то
есть вместе с ребенком, однако мы не согласились, и Виктория лечилась одна. Ее мама звонила
ежедневно, в ходе телефонных разговоров выяснилось, что обязательную книгу “Заикание:
лицом к лицу” она не смогла дочитать до конца и отказывалась делать это по причине
занятости, поэтому вторая фаза РЭПТ выглядела неполноценно. Мать даже не интересовалась
успехами дочери в плане речи, а только тем, насколько она хорошо погуляла, отдохнула, какие
книги успела прочитать по школьной программе, есть ли у нее время на просмотр любимого
сериала “Папины дочки”. Причем ее очень тревожило большое количество дыхательных
упражнений и то, что придется долго пользоваться лечебным стилем речи. Приехав в конце
курса, она сказала: “Как нам теперь делать так, чтобы этого не было видно, отвечать на
уроках письменно? А что быть, если дочка ляжет мне на грудь, заплачет и скажет, что не
может этого делать?”».  Как бы этого ни хотелось матери, Вика так не сделала, да и пользование
коррекционной формой ее не сильно беспокоило. Но разве есть надежда на долгосрочный
позитивный прогноз, если в семье существует полное и окончательное непонимание сути заикания,
если здоровое состояние и инструмент лечения воспринимаются хуже самой болезни? Разве
нежелание разобраться в необходимом не есть формализм?
      «Недавно мы проводили два поочередных коррекционных курса с братьями из одной семьи.
Заикание у обоих было приблизительно равносильным. Нам казалось, что мы достигли всего, к
чему стремились с этими детьми, как в речевой, так и воспитательной категориях. В ходе
работы была установлена сильнейшая симбиотическая связь матери с младшим сыном и
создан специальный план для Анны по преодолению этой деструктивной связи. Необходимо
заметить, что старший ребенок в нем не нуждался. При плановом обследовании после полугода
последний продемонстрировал идеальную речь и существенный интеллектуальный рост. А с
младшим на наших глазах произошло следующее. Отвечая на совершенно типичные для такого
рода Интернет-встреч вопросы (где был, что делал), мальчик после трех-четырех минут
показал выраженную невротическую паузу и после этого заплакал. При этом мать, вопреки всем
давно изученным рекомендациям, стала всячески успокаивать сына, целовать, вытирать ему
лицо платком, обнимать и успокаивать, демонстрируя катастрофичность события».  Из этого
примера видно, что Анна, будучи женщиной образованной и прекрасно теоретически подкованной,
не смогла справиться с инстинктом, подтолкнувшим ее на внезапное иррациональное действие,
способное снова запустить механизм формирования патологического состояния.
      «Два года назад у нас лечился мальчик Иван С. 10 лет из Украины. Родители нам показались
людьми контактными, и в начальной беседе мы всеми силами старались выложиться, применяя
техники рационально-поведенческой терапии, рассказывая о детях, о необходимости
пересмотра идеологии воспитания, о переживаниях родителей и своих собственных. На что
глава семейства, хозяин мебельной фабрики, сказал дословно: “А что вы так волнуетесь?
Утром деньги - вечером стулья, и нет проблем!” Парадокс - это отец говорит людям, которым
привез своего сына на лечение с тяжелейшей формой заикания с сопутствующим
артикуляторным гиперкинезом! Формализм? Столь незатейливое отношение к труду
специалистов является ничем другим, как признаком безответственного безразличия к
собственному ребенку. Так и произошло - о Ване мы не слышали ничего более года. Родители
игнорировали обязательные обследования, но затем папа написал письмо, из которого
следовало, что они бросили выполнять рекомендации через месяц после курса (вместо года). На
сегодняшний момент речь Ивана стала “портиться”, и мебельный король хочет нам предложить
поработать с ним в “другом формате”, так как надо сделать так же хорошо, как раньше».  Вот
так просто - поработать в другом формате! Не знаю почему, но совершенно не хочется
воспринимать детей поленьями, как и нет желания становиться папой Карло.
      «У Александра С. 7 лет замечательная актерская особенность, он способен играть
пантомимы. Это качество мы использовали в работе в период молчания, что украсило и
разнообразило достаточно скучный этап лечения. Однако, как и всех творческих личностей,
актера оказалось затруднительно поставить в системные воспитательные рамки, что
подтверждал и прошлый опыт лечения заикания в двух коррекционных учреждениях. Внутренняя
мотивация и самоконтроль нуждались в серьезном совершенствовании. Этому способствует
стиль взаимодействия педагогов и воспитанников в КС. Нам удалось довести их уровень до
надлежащего для успешного лечения. Ребенок в целом удачно справился. По прошествии
примерно трех месяцев его мама по телефону стала жаловаться на отца мальчика. Она
утверждала, что когда сама находится с ним, то Саня следит за собой и рекомендации
выполняет правильно. Но стоит ему оказаться наедине с папой, и ребенка как будто подменили.
По ее мнению, так происходит потому, что отец ничего не требует и не делает никаких
замечаний. Мать очень просила повлиять на мужа».  Наше влияние в этом случае уже было
осуществлено, как говорится, по полной программе, но нарушение функциональности семьи
оказалось не преодолено, и разнохарактерные требования к бывшему заикающемуся сохранились.
Немного подумав и изучив личность папы, мы предложили ему повторный курс для Саши, который
будет стоить 70% его годового дохода (так называемый «скандинавский подход»). Эффект оказался
поразительным. Взрослого человека, который с таким благоговением относится к собственным
джипу, даче на Селигере, квадроциклам, горным лыжам, айфонам и т.п., делающего дорогостоящие
подарки ребенку, исключительно быстро пробрала такая перспектива. Здоровье и благополучие
собственного сына находились на одном уровне с материальными благами.
      Зачастую в письмах родителей приходится наблюдать интересные высказывания, и не надо
быть выдающимся психоаналитиком, чтобы  сделать некоторые выводы.
      «Мама Антона К. 6,5 лет пишет, что прошли лечение в  психоневрологической больнице, 
речевом санатории и  каком-то центре. Заканчивая письмо, она делает интересный вывод:
“Если вы считаете необходимым обследование сына, то мы согласны пройти у вас
консультацию…”».  То есть мать предлагает нам, еще не видя ребенка, взять всю ответственность
на себя и за нее решить, нужно обследовать мальчика или нет. Получается, что наша
заинтересованность в лечении заикающегося априори выше, чем ее собственная. Подобные
примеры встречаются достаточно часто.
      Но больше всего нам нравятся родители-затейники.
      «Бабушка Кости З. 7,5 лет, на которую по жизни была возложена обязанность воспитывать
внука, страдающего, помимо заикания, еще несколькими психоречевыми нарушениями, оказалась
очень изобретательной женщиной. Делая с Константином речевые упражнения, она превратила
их в настоящий кукольный театр».  Действо затягивалось, без развлечений школьник трудиться
отказывался.  Естественно, его обучением и развитием должны заниматься родители, но они в то
время были озабочены другими, наверное, более важными миссиями на земле.
      «Мать Тимофея А. 7 лет подключила к дыхательной гимнастике по А.Н. Стрельниковой “дух
стихии”. В упражнении “Повороты” Тимоша разгонял ветер, в “Насосе” разгребал волны и т.п.». 
Весело! Очень. Жаль только, невротику нельзя переутомляться, а гимнастика становилась
вечностью.
      «Бабушка Миши К. 9 лет - кандидат медицинских наук. При выполнении операционного
реконструктивного блока (2) полностью исключила из употребления метод ЛФРРР, чем сделала
этот блок бесполезной тратой времени. К счастью, Михаил был очень сензитивным мальчиком,
и саногенное состояние, полученное во время курса, оказалось исключительно устойчивым». 
Мишина бабушка утверждала, что руководствовалась только позитивными побуждениями, хотела
как можно скорее превратить коррекционную речь в обыкновенную, очень радовалась своему
«успеху». На ее глазах выступили слезы, когда она поняла, что такая спешка могла привести к
рецидиву болезни, и ее внук попал в те 18% особо восприимчивых детей, способных к
моментальному вхождению в лечебное состояние и к его аутогенерации. Всем остальным на это
требуется достаточно длительное время.
      Некоторые специалисты не боятся того, что будут неправильно истолкованы больными и
действуют по принципу «истина дороже». Они говорят: «Однако как бы ни была велика роль
психических и соматических факторов в появлении рецидивов, общими для всех этих лиц были
социальная и интеллектуальная ограниченность, невысокий уровень общей культуры. Необходимо
подчеркнуть, что личностные особенности, к которым относятся инфантильность, слабоволие,
легкомыслие, отсутствие переживания своего дефекта и вытекающие из этого неспособность и
нежелание выполнять рекомендации врачей и логопедов, играют куда большую роль в
возникновении рецидива, чем внешние воздействия» (23). Вышесказанное относилось к взрослым
пациентам и подросткам, однако такой вывод в полной мере относится и к родителям заикающихся
детей.
      Каждая неудача, а именно так мы воспринимаем любой, пусть даже и не опасный сбой,
нуждается в анализе, нацеленном на поиск противодействия. Как говорят, «на ошибках учатся» не
только родители, но и специалисты.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Введение Что такое коррекционная семья Коррекционная семья сегодня Новый горизонт успешности лечения заикания у детей О начале коррекционного воспитания заикающегося Куда делся родительский авторитет? Пришло письмо Трудности и неудачи Требования к участникам процесса Перспективы развития Модели для всех Хождение за три мира Список литературы
ЛЕЧЕНИЕ ЗАИКАНИЯ В КОРРЕКЦИОННОЙ СЕМЬЕ