С.Б.Скобликова 
© 2004 - 2014 г. Все права защищены Скобликова С.Б.
В оформлении сайта использованы фрагменты живописи Эудженио Зампиги



                                                                                                                                  ВОСПИТАНИЕ

      Для детей-невротиков особенно важное значение имеет правильное воспитание. Необходимо
знать, что различного рода патологические формы воспитания, например «Пуп Земли», «Золушка»,
«Все позволено», «Главный в семье», «Царевна Несмеяна» и т.п. могут привести к резкому и
прогрессирующему развитию заикания. Патологическое воспитание здорового ребенка сделает его
взрослым с плохим характером, а патологическое воспитание ребенка-невротика может сделать его
бесконечно больным человеком.
      Из заметок. «Родители шестилетнего Владика П. интересные, целеустремленные,
грамотные и образованные люди. Отец воспитывался в многодетной небогатой белорусской
семье. По жизни отличник: блестяще учился в школе и университете, самостоятельно изучил
несколько языков, серьезно продвинулся по карьерной лестнице. Мать спокойная,
рассудительная, проводит с сыном длительные «взрослые» беседы, стараясь научить его «уму-
разуму». Владу очень нравятся эти «посиделки»: « Так люблю посидеть с мамой, прижаться к
ней. Она у меня красивая. Нет, не помню, о чем мама говорит, но ведь и не должен, я же еще
ребенок». В жизни родители всего достигли сами. Своими достижениями гордятся:  смогли
купить квартиру, дачу, машину. Отношения в семье хорошие, теплые. Бывает, взрослые
«увлекаются»: однажды в супермаркете потеряли трехлетнего братика; как-то раз, зимой, папа
вышел гулять с малышом, на улице обнаружил, что тот без валенок. В воспитании соблюдают
несколько принципов: 1) сыновья должны расти естественно и учиться на собственных
ошибках, поэтому им не делаются замечания относительно их поведения. Младший брат лазает
по дивану, креслам, кувыркается и веселится. Иногда ситуация развивается непредсказуемо: в
присутствии родителей малыш падает и разбивает голову; 2) дети воспитываются в позиции
равенства себе. На вопрос, кто в семье главный, Владик сначала неуверенно отвечает, что
все. Затем, поразмыслив, заявляет, что, конечно, он, так как ходит в детский сад, а посещение
детского сада так же важно, как и работа. Мать и отец пытаются соблюсти равенство во
всем. Случается, доходит до смешного. Влад, интеллектуальное развитие которого выше
возрастной нормы, прекрасно знает дату своего рождения, однако искренне утверждает, что у
него, папы и брата день рождения в один день. Выясняется, что родители в свои дни рождения
дарят подарки детям, опасаясь, что если они этого не сделают, сыновья расстроятся, увидев,
как подарки получает кто-то другой; 3) дети должны иметь то, чего они сами были лишены в
детстве, поэтому игрушки покупаются постоянно, практически ежедневно. Владик под
предлогом помощи бежит с мамой в магазин с надеждой выпросить что-то новенькое. Играет с
новинкой немного, затем бросает. Детская комната завалена игрушками и играми.
      Влад - замечательный ребенок, добрый,  ласковый, вежливый, любознательный,
интересуется окружающим миром. Родителям в нем нравится все, кроме речи. У сына общее
недоразвитие речи, стертая форма дизартрии, средняя степень выраженности заикания.
Владислава возили на занятия в речевой центр, затем с ним занималась логопед детского сада.
Безрезультатно. В последнее время мама и папа очень обеспокоены тем, что и младший сын
стал повторять звуки, слоги и слова по нескольку раз. Владик посещает каратэ. Занимается
лучше остальных детей в группе, но на соревнованиях не выигрывает; побеждают те, кто
занимался хуже его. Мальчик считает, что у него все отлично. Единственное, что его мучает -
ревность. Ревнует братика к маме. Внешне относится к малышу хорошо, уделяет внимание,
играет с ним. Но внутренне всегда переживает, зорко следит за поведением матери: если она
берет малыша на руки, начинает «липнуть» к ней, хватает ее руку и кладет себе на голову, 
заводит разговоры о  своих делах, всячески демонстрирует собственную значимость.
Обострение ревности наступает, когда игрушка покупается не ему, а брату. В заграничной
поездке Владик заболел, поэтому остался в кровати, а мама с братиком пошла в дельфинарий и
после представления купила ему небольшую резиновую рыбку. Увидев покупку, Влад устроил
страшный скандал, рыдал, кричал, требовал приобрести что-то и ему. На следующий день мама
подарила Владику крупного мягкого очаровательного пингвина Мара. Однако Мар оказался дороже
рыбки, а это не вписывалось в воспитательный принцип равенства. Мать старалась всегда
приобретать детям равноценные игрушки, поэтому малышу был куплен еще дельфинчик Трэм.
Равенство восторжествовало: подарки стали одинаковыми по цене - старшему одна большая
игрушка, а младшему две маленьких. Прошло несколько месяцев с этого случая, но у Влада, когда
он вспоминает его, текут слезы из глаз: он все не может успокоиться и понять, почему Трэма
купили брату, а не ему».  Перед нами классический вариант патологического воспитания. Мальчики
3-х и 6-ти лет сами определяют, как себя вести, хотя в таком возрасте сделать это правильно не
могут. Первая мысль, пришедшая нам в голову, когда их впервые увидели - дети приемные. Мы
наблюдали, как ведут себя воспитанники детских домов и интернатов. Попадая в непривычную
обстановку, начинают все трогать руками, ощупывать. Комната, где проводилось обследование,
была как после нашествия: вещи валялись на полу, музыкальная шкатулка сломана. Конечно,
впоследствии наше предположение оказалось ошибочным, ребята были родные. Но мама и папа не
сделали им ни единого замечания. А ведь именно родители обязаны  учить своих детей
правильному поведению. Отсутствие реакции родителей на действия мальчиков иногда приводило к
травмам, болезням, поискам ребенка. В плане воспитания практиковались только многочасовые
поучительные беседы, однако мать не предполагала, что Владик ее не слушает. Она искренне
считала - сын достаточно взрослый и умный, чтобы выслушать и понять ее. А Влад, постоянно
принимая участие во взрослых обсуждениях на правах равного, постепенно пришел к выводу, что
он в семье не равный, а главный, поэтому маму слушать необязательно. Ну чем, в сущности,
занята мама? Да какой-то ерундой. Всего лишь сидит дома с малышом, а вот он занят
серьезнейшим делом: посещает детский сад. И дело это не менее, а более важное, чем работа
папы, потому что там, на папиной работе, ничего не происходит. На место главного Владик ставил
себя, затем по убывающей располагал других родственников: папу, маму, брата. В соблюдении
равенства родители, во-первых, кривили душой, поддерживая идею одинаковой важности детского
сада и работы. Ведь работал один отец, и без его заработка семья не могла существовать. А во-
вторых, уничтожали родительский авторитет.
      День рождения папы - это, в первую очередь, его праздник, а члены семьи, поздравляя, именно
ему оказывают уважение и свою любовь. О каком уважении может идти речь, когда в день
рождения отца подарки получают дети. Владик ждал не папиного праздника, а подарка для себя.
Поведение взрослых не способствовало воспитанию у сына уважения к старшим членам семьи.
Кроме того, родители были непоследовательны и, стремясь соблюдать равенство в отношении
детей, не соблюдали его в отношении себя: в магазине не приобретали одежду и подарки себе, а в
Новый год Дед Мороз приносил презенты  лишь детям. Умный Влад, конечно, давно заметил, что
принцип равенства ставил его в исключительное положение.
      Мать и отец, лишенные в детстве достаточного количества игрушек, старались постоянно дарить
их детям без всякого повода. Они говорили, что чем больше игрушек, тем сын будет лучше развит.
Однако игрушка выполняет развивающую задачу в том случае, когда ребенок не немедленно
получает ее, а спустя какое-то время; и не просто так, а на праздник или за какое-то достижение,
успех, примерное поведение. Процесс ожидания воспитывает: малыш очень ждет подарка,
интересуется им, старается хорошо себя вести. Наконец, получив желаемое, внимательно и
бережно относится к нему. При изобилии игрушек они перестают выполнять свою задачу и быстро
надоедают. Владислав  требовал любую новинку, а, получив ее, сразу терял к ней интерес. В
дальнейшем у него  перестали появляться цели, которые требовалось достигать. Зачем ему было
побеждать в каратэ? Стремиться исправить речь? Ради чего? У него все было. А чего не было, он
запросто бы добился в течение короткого времени. Кроме того, игрушки стали яблоком раздора и
провоцировали расцвет ревности. Жгучий приступ ревности вызывала любая приобретенная брату
вещь, несмотря на мамино стремление соблюдать равноценность подарков. Ребенок не понимал,
что значит «цена, деньги», не знал, сколько стоит хлеб или любой родительский презент.
      Коррекционный процесс был серьезно затруднен тем, что у Владика не было никакой  мотивации
к исправлению речи, а тип семейного воспитания затруднял ее формирование. В условиях
коррекционной семьи в обязательном порядке проводится работа по воспитанию у ребенка
подобной мотивации, но в данном случае мы были обречены на изощренное придумывание новых,
необычных для нас мотивационных факторов. На некоторых детей сразу действует простая
воспитательная беседа о необходимости результативно заниматься, чтобы сделать приятное
родителям, порадовать их. Но Влад, во-первых, вообще не привык воспринимать нравоучения и все
слова «пропускал мимо ушей», во-вторых, родители не являлись для него авторитетом, и он ничего
не собирался делать для них, в-третьих, авторитетом для него не были и мы. Невоспитанный
авторитет взрослого основательно осложнил коррекцию. На других детей оказывает сильное
воздействие то, что в случае достижения успеха они получат поощрение со стороны родителей.
Таким поощрением может быть обещание какой-либо поездки или подарка, или даже просто
заслуженная родительская похвала. Но на Владика и это не производило какого-либо впечатления,
так как он был убежден, что все получит без всякого труда.
      Мы провели огромную по объему многоплановую коррекционно-педагогическую работу с
ребенком и его родителями. Удалось найти подход к мальчику, ориентировать его на
целеустремленный труд, создать и закрепить свой и восстановить родительский авторитет. Надо
отдать должное родителям, оказавшимся способными проанализировать ситуацию с семейным
воспитанием и переломить ее. Мама и папа помогли не только старшему сыну, но и не допустили
развития заикания у младшего. Хочется похвалить и Влада, сумевшего сделать верный вывод о
своем поведении и впоследствии заявившего, что не желает больше подарков каждый день.
Совместными усилиями специалистов, родителей и ребенка была одержана победа над недугом. На
городском конкурсе талантов Владислав занял первое место и был признан юным интеллектуалом
города. Он, единственный из всех детей,  смог грамотно рассказать стихотворение, сказку,
составить рассказ и ответить на достаточно сложные вопросы.
      Наш предыдущий герой был в семье главным, но ее судьбу не определял. Следующий
персонаж другой.
      Из заметок. «Родители Миши С. «в возрасте»: отцу 48, матери 47 лет. Их двадцатилетний
старший сын - студент МГУ. Мама и папа очень хотели иметь второго ребенка, и 6 лет назад
появился на свет Михаил. С самого рождения малыш был крайне беспокойным, доставлял много
хлопот: часто болел, плакал по ночам. Родители решили, что обязаны уделять ему как можно
больше внимания, поэтому мама после декретного отпуска больше не вышла на работу. Отец
занимал высокооплачиваемый пост и один обеспечивал семью. Все свободное время мама и папа
дарили малышу, стремясь сделать его жизнь интересной: играли с ним в разные игры,
организовывали веселые велосипедные прогулки. Счастливые, каждый на своем велосипеде,
доезжали до озера, купались, устраивали пикник, затем ехали домой. Миша интересовался
птицами, с удовольствием изучал энциклопедии об их жизни, умел играть в шашки, шахматы,
«Скрейбл». Проигрывать не любил, если такое случалось, переживал и плакал, поэтому
родители частенько поддавались, однако всегда утверждали, что сын играет лучше
сверстников. Наняли учителя музыки, приезжающего на дом проводить занятия. Учиться
музыке мальчик не хотел, но мама настояла, занималась вместе с сыном, считая, что ему так
интереснее. Для укрепления здоровья мать возила сына в бассейн.  Год он «привыкал» к воде, со
второго года приступил к посещению спортивной секции. Заниматься плаванием не желал,
уставал, было тяжело.
      У Миши с раннего возраста наблюдалось дефектное звукопроизношение, а в 3 года 
появилось еще и заикание. Сначала родители не придали этому особого значения, в таком же
возрасте стал заикаться и их старший сын, речевое нарушение которого быстро прошло, когда
он начал посещать коррекционную группу. Мама и папа, скрипя сердцем, так как не собирались
устраивать Мишу в детский сад, считая, что дома лучше, вынуждены были это сделать.
Ребенка определили в группу логоневроза. На занятиях он стремился быть первым: лучше всех
считал, писал, научился читать. Но все рекомендации, даваемые невропатологом и логопедом,
родители и мальчик игнорировали. Мама отказывалась давать ребенку лекарства, считая, что
они повредят здоровью, при этом сама не имела медицинского образования. Миша никогда не
выполнял речевых рекомендаций. Он имел сильно завышенную самооценку и считал, что и без
лечения заикания лучше всех. К своему поведению с окружающими и речи был крайне
невнимателен. Речь серьезно ухудшилась. Испортились взаимоотношения внутри семьи.
Старший сын возмущался, что младшему брату уделяется незаслуженно много внимания.
Михаил же ревновал брата к маме, при его появлении начинал «тянуть одеяло на себя».
Капризничал, пускал слезу, требовал себя занимать. По отношению к брату стал испытывать
негативизм. Ежедневно провоцировал конфликт, который заканчивался «диким ревом».
Родители не выдержали. Совместное проживание становилось невозможным. Мать и отец
приняли тяжелое решение: уехать с младшим сыном и жить на даче, оставив старшего одного
в квартире. На некоторое время «погода в доме» улучшилась, но затем Миша нашел новые
поводы для слез и капризов. Возможности отдохнуть от ребенка родители не имели: он
запретил им ездить в отпуск без него.
      Однажды, приехав с мамой в квартиру на музыкальное занятие (оно проводилось здесь,
потому что преподавателю было далеко ехать в родительский дом), Миша зашел в комнату
брата, покопался в его вещах и, обнаружив там достаточно приличную сумму, положил деньги
себе в карман. Пока шло занятие, появился старший брат, сразу обнаружил пропажу и решил
лично разобраться с воришкой. Не обращая внимания на  Мишины протесты, бесцеремонно сел
в мамину машину, сказав, что решил их навестить, так как соскучился. По приезду на дачу
улучил момент, когда рядом не было мамы, схватил Мишу и «вытряс» из него свои деньги.
Родители так и не узнали об этом. Старший брат не рассказал, потому что был уже взрослым
и не хотел «разборок» с родителями, а младший боялся спуститься со своего «великого
пьедестала». Вспоминая этот случай, он сожалел лишь о том, что не успел «надежно
запрятать деньги».
      Мы впервые увидели Мишу зимой в возрасте 6 лет 6 месяцев. Выглядел он удручающе.
Спонтанная речь отсутствовала. Мальчик, как пингвин, колотил себя руками по бокам,
стараясь вызвать речь, однако это не помогало. Данное навязчивое движение использовалось в
качестве вспомогательного средства в группе логоневроза, которую ребенок посещал второй
год. Несколько слов, которые он смог сказать, были крайне дефектны по звучанию. Кроме того,
у Миши отмечались дефектный прикус, глазные тики, сопутствующие движения головой,
стабильное гиперкинезическое состояние.  Он был взвинчен, не сидел на месте, постоянно
стремился бежать, дергаться, кричать. По результатам обследования поставлен диагноз:
неврозоподобное заикание тяжелой степени выраженности, стертая форма дизартрии,
рекомендовано: 1) назначение инвалидности по речи, 2) замена группы логоневроза другой, 3)
коррекция звукопроизношения, 4) коррекция заикания до 10 лет, 5) немедленное лечение тиков у
невропатолога, 6) обращение к ортодонту по поводу исправления прикуса. Рекомендации 1), 2),
5), 6)  родители не выполнили. Миша продолжал посещать старую группу, хотя речь была в
ужасном состоянии. Проблема осложнилась: мальчику исполнилось 7 лет, его необходимо было
обучать, но все: и родители, и педагоги понимали, что ни о какой школе не может быть и речи.
Судьбу ребенка решали на городской медико-педагогической комиссии, вынесшей вердикт:
«Несмотря на возраст оставить Мишу еще на один год в группе логоневроза». В той самой,
которая спровоцировала прогрессирование болезни. Родители пришли в отчаяние.
      Летом Миша поступил к нам на курс коррекции звукопроизношения. В течение 6 недель
произносительные дефекты были полностью исправлены. Получен превосходный результат.
Специальная работа по преодолению заикания не проводилась, тем не менее мальчик перестал
заикаться. Родителям было рекомендовано немедленно начать обучение в школе, и они с
радостью согласились. Срочно стали искать учебное заведение для сына. Снова приняли
решение: вернуться в квартиру, а старшего сына отправить в общежитие. Однако рядом с
квартирой школу подобрать не удалось. Одна не понравилась маме мрачным внешним видом,
другая - дурными слухами, третья - перегруженностью классов, а четвертая тем, что пожилая
учительница, протестировав ребенка, высказала свое мнение: «Не звездочка, конечно, но
учиться будет неплохо». Пришлось постоянные места жительства членов семьи оставить
теми же, а сына определить в платную начальную гимназию недалеко от дома в деревне.
Начался учебный год. Учительница восхищалась Михаилом, говорила, что впервые видит
ребенка, который настолько четко и правильно говорит. Мальчик хотел учиться, охотно ехал в
школу, радовался своим успехам. Из гимназии уходить отказывался, после уроков бегал и прыгал
с детьми. Приехавшая на машине мама часами ожидала его возле школы. В январе родители
снова привезли ребенка на консультацию. К нашему огромному удивлению, они опять не
выполняли рекомендаций. В речи мальчика зафиксированы распад правильного произношения и
артикуляции свистящих звуков, легкая степень заикания. Родителям было строжайше
запрещено переутомлять ребенка и превышать допустимую школьную нагрузку.
      Однако мама и папа снова не послушали совета, а даже наоборот, Миша начал интенсивно
изучать английский язык (4 часа в неделю), хотя родители заранее предупреждались о том, что
раннее изучение иностранного языка может серьезно обострить заикание. Мать не смогла
вынести, что дети занимаются языком, а сын нет, что в этом вопросе он «хуже» других.
Каждый день включала английские аудио-уроки, Миша слушал и учил их. Произошло не только
обострение заикания, но и распад  правильной артикуляции звуков Р и РЬ. 
      В марте мальчик в возрасте 7 лет 8 месяцев с ухудшением речи (средней степенью
выраженности заикания) поступил для коррекции заикания по программе  «Санаторий «LIBERTY»
. Ухудшение речи, на наш взгляд, было связано с переутомлением и началом интенсивного
изучения иностранного языка. Ребенок имел 28 учебных часов в неделю (при нормативе 20
часов). Кроме того, 3 часа в неделю занимался водным поло, 1 час в неделю - музыкой. После
уроков вместо дневного сна оставался в школе в группе продленного дня, где окружающая
обстановка неспокойна. Чтение с учетом заикания очень быстрое (86 слов в минуту), с
ошибками. Пересказ бедный, однословный. Вопросительный диалог недоступен. Речевое
поведение расторможенное: пытался перебивать, сказать первым, не дослушав задания.
Мальчик не набрал массу тела, хотя и вырос. Наблюдалась дрожь частей тела (особенно ног),
глазные тики приобрели хронический характер. Вновь стал испытывать проблемы со сном
(сноговорение), с самообслуживанием (до сих пор не научился завязывать шнурки).
      В течение 6 недель проводилась кропотливая работа с Мишей. Заикание было побеждено.
Ребенок подрос, поправился. Общее невротическое состояние нормализовалось, перестал
говорить во сне, последнее замеченное сноговорение озвучено с применением
реконструированной формы речи, что свидетельствовало о ее привитии на подсознательном
уровне. Мальчику стал доступен вопросительный диалог. Ребенок выучил много стихотворений,
прочитал и пересказал большое количество детской литературы. Развились моторные навыки -
научился завязывать шнурки, ловить мяч в процессе речи. Была устранена логофобия.
Достигнута высочайшая стабильность речевого состояния».  Вот счастливый финал. Можно
поставить точку в этой истории, но рука не поднимается. У Михаила масса хороших качеств:
доброта, доброжелательность, дружелюбность, вежливость, неагрессивность, контактность,
работоспособность, усидчивость. Однако патологическое воспитание по принципу «Пуп земли» не
дает им развиться и коверкает личность. Положительный по сути мальчик превратился в семейного
монстра, не дающего покоя родственникам и выжившего брата из семьи. С Мишиными родителями
проводились неоднократные многочасовые консультации, но так и не удалось изменить их подход к
воспитанию. Они не сумели отказаться от своего восприятия ребенка как исключительного,
несмотря на то, что это восприятие приобрело уродливую форму в противовес старшему сыну.
Поведение матери в силу особенностей ее личностных качеств заранее предопределило
возникновение и развитие заикания у ребенка. Мама не смогла переоценить семейную ситуацию.
Педагогическая работа  была  блокирована собственным мнением родителей о процессах, в которых
им так и не захотелось разобраться. Мать считала, что главное - это желание сына и ее собственная
положительная оценка этого желания, а остальное надо подвергать сомнению или вовсе не
принимать во внимание. Все это происходило во вред как одному возвышенному ребенку, так и
угнетенному второму. В данном случае мы не можем ручаться за отдаленный результат лечения, да
и родители уклонились от консультации и обследования, назначаемые всем через полгода, что, как
говорится, и следовало доказать.
      Из заметок. «Десятилетняя Люба Т. живет с мамой и папой. Семья обеспеченная, отец
владеет строительным бизнесом. Уходит рано утром и возвращается поздно вечером.
Воспитанием ребенка не занимается. Мать не работает. С рождения девочка постоянно болела
простудными заболеваниями, рахитом, анемией. Врачи советовали строго соблюдать режим
питания. Мама готовить не умела, поэтому наняли повариху. Так Любочка с самого раннего
возраста стала центром семьи, требующим особого внимания. Мать до сих пор пытается
всячески «подкормить» дочку, а повар каждое утро «утверждает меню» с ней. Но все же она ест
крайне мало, плохо, а внешне бледна, худосочна и отстает от сверстниц в физическом
развитии. Продолжает болеть простудными заболеваниями, правда не так часто, как раньше.
Мама убеждает Любу одеться теплее, но дочка не всегда ее слушает: снимает на улице шапку в
прохладную погоду, расстегивает куртку. Никаких обязанностей по дому у девочки нет, мать
старается оградить ее от физического труда. Папа и мама любят дочку, часто дарят подарки,
отец дает деньги на карманные расходы. В доме закон: «Для ребенка - все!»
      В раннем возрасте у Любы наблюдалась задержка развития речи, затем возникло заикание.
Девочка 3 года посещала логопедическую группу детского сада, нарушенное звукопроизношение
нормализовалось, а по поводу заикания логопед сказала маме и папе, что исправить его не
может. Родители особо не переживали, в то время заикание было легким. Речь ухудшилась,
когда началось обучение. Любовь учится в женской гимназии. При тяжелой степени
выраженности заикания успевает на 4 и 5. Учитель относится к девочке с жалостью и
пониманием: не вызывает к доске, разрешает отвечать письменно. Любе нравится в школе, но
подружек у нее нет, отношения не складываются, ее обзывают «заикалкой», а она обижается и
считает, что «девчонки все врут, я не заикаюсь». После первого класса родители отправили
дочку в государственный подмосковный речевой санаторий. На следующий день сотрудник
позвонил родителям и попросил их приехать и поговорить с Любой. Оказывается, всю ночь она
рыдала и просилась домой. Вызвали врача, он сделал успокоительный укол, девочка уснула.
Утром приехал папа, его уговоры не подействовали. Дочка упала на колени и проползла за ним
весь длинный коридор, умоляя забрать ее домой. Отцовское сердце не выдержало. Лечение
закончилось, так и не начавшись.
      Круг общения Любы крайне ограничен. Все свободное время она проводит с мамой, не
расстается с ней, даже посещая ванную и туалет. Когда Люба моется, дверь в ванную всегда
открыта. Мытье длится часами: сначала девочка долго лежит в ванне, заполненной мыльными
пузырями, слушает музыку, разговаривает с проходящими мимо родителями, затем зовет маму
на помощь, мама моет ей голову, затем намыливает и купает Любочку. С раннего возраста
дочка спит совместно с матерью, папа давно выселен в другую комнату. Мама и Любаша -
лучшие подружки, мать делится с дочкой сокровенными секретами: например такими, как роман
на стороне. С мамой вместе могут посмотреть фильм, мягко говоря, эротического
содержания, а затем в красках обсуждать сюжет. Люба любопытна, живо интересуется
происходящим вокруг нее. Бывает, мама сердится: дочка ночью хватает ее телефон и читает
присланные SMS.
      Иногда в выходные дни Люба бывает у бабушки и дедушки. Там общение не получается,
девочка в основном молчит. На родственников частенько «наговаривает». Деды живут с семьей
сына, у которого маленькая трехлетняя дочка. Люба недолюбливает малышку, считая, что
бабушка и дедушка больше времени проводят с ней. Про двоюродную сестренку Люба говорит,
что она страшненькая, до сих пор «ходит в штаны», плохо разговаривает. На вопрос,
заикается ли девочка, дает отрицательный ответ. Свою же крестную Люба называет
«бабищей, два на два, не пролезающей в дверной проем». Впоследствии выясняется, что
малышка симпатичная, заикается, но в таком возрасте замечательно обслуживает себя, а ее
мать - приятная молодая женщина средней комплекции.
      С самого рождения мама говорила дочке, что никогда не видела такого прекрасного грудного
ребенка, как Любушка, что она самая красивая, умная, способная, лучше всех рисует и танцует.
И девочка со временем в это поверила. Никто не мог вспомнить, с какого возраста в семье
возник обычай, встречаясь и расставаясь с Любой, целовать ее долгим поцелуем в губы. Эта
странная привычка застывать с нею в поцелуе никому в семье странной не казалась. Ее
исключительность дала ей право на то, на что другие дети права не имеют: открытая ванная,
сон и сверхдоверительное общение с мамой, выбор еды и развлечений для всей семьи. Свой
внешний вид Любовь оценивала очень высоко, считая себя красавицей. В последнее время у нее
появился интерес к мальчикам, но дружбы с ними, благодаря женской школе, не было, и поэтому
девочка  часами бороздила Интернет».  Наша работа с Любой затруднялась тем, что ее
коммуникация была полностью разрушена дефектом и патологическим семейным воспитанием.
Комплекс особенного ребенка проявлялся во всем, и прежде всего в нежелании вообще признать
факт наличия заикания. На наш вопрос, зачем она приехала к нам, Люба, преодолевая судороги,
ответила: «Родители хотят меня лечить от заикания, а у меня ничего такого нет».
      Отсутствие отцовского внимания во взаимодействии с индивидуальными качествами личности
матери и ее взгляде на жизнь, в условиях «оранжерейного» воспитания привело к возникновению у
девочки виртуальной самооценки и полной социальной дезадаптации. Свойственная заиканию
самоизоляция ребенка, его уход в мир внутренних переживаний произошли совершенно
безотносительно к болезни. Этот неординарный случай заставил нас искать неординарные подходы,
и они были найдены. Мы зарегистрировали ник на сайте знакомств и, представляясь мальчиком 12-
ти лет, с помощью информации от мамы вошли в контакт с Любовью в Интернете. Мальчик произвел
на Любу сногсшибательное впечатление. Неудивительно: его фотография отбиралась нами на
конкурсной основе, но главное, что он в тот же момент занимался лечением сколиоза. Это
сработало! На утверждение: «Тебе хорошо, ты ни от чего не лечишься», Люба написала: «Нет, я
лечусь от заикания». Виртуальный ухажер проявил большой интерес к дефекту речи, поддержал
девочку. Он описывал Любочке каждую свою победу, а она тоже начала стараться. Коррекционный
процесс пошел полным ходом. Нас удивило то, что наша девочка стала проявлять себя с самой
лучшей стороны. В конце дня она, узнав о своей очередной пятерке, стремилась отчитаться перед
своим новым другом. Постепенно по мере развития навыка речевой реконструкции налаживался и
наш очный контакт. Мы больше ее слышали, она с готовностью вступала в диалог. На четвертой
неделе, гуляя в деревне, познакомилась с местными мальчишками, подружилась с ними и стала
забывать про Интернет. Другу писала все реже, а затем прекратила вовсе. Программа лечения была
выполнена полностью. На своем концерте для мамы и папы Люба читала стихи и прозу наизусть и
не заикалась. Отец не выдержал и выскочил из зала; сопереживая, нервно покачивала головой
мать. А затем с ними был долгий десятичасовой разговор. С того времени прошло пять лет. Любовь
учится в США и собирается стать дизайнером. Ее жизнь и жизнь ее родителей усилием воли
последних необыкновенно изменилась.    
      Мы рассказали о 3-х семьях и патологических формах воспитания в них. Нами не ставилась
задача описать все возможные формы неправильного воспитания, да порою невозможно подогнать
вид воспитания под какой-либо патологический тип. Мы хотели, чтобы папы и мамы поняли:
длительно существующий невроз оказывает неблагоприятное влияние на здоровье и формирование
характера. У ребенка появляются все новые проявления болезни, он становится необщительным,
несамостоятельным, неуверенным в себе, неспособным к волевому усилию и постоянному труду. В
свою очередь, взрослые под воздействием заикания со временем теряют чувство меры в
отношении  детей. Думается, родителям необходимо напомнить известнейший врачебный постулат:
«Не навреди!» и добавить: «Задумайся!»  
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Лечение заикания у детей и подростков
в коррекционной семье Светланы Борисовны Скобликовой                        Home    О нас    Консультации    Метод    Лечение    Контакты
От автора Что такое заикание Время и причины возникновения заикания В чем моя вина Дезорганизация жизнедеятельности при заикании Воспитание О нашем учителе Ю.Б.Некрасовой и ее работе С чего все начиналось Обследование заикающегося ребенка и консультация родителей Концепция исправления заикания в коррекционной семье Лечение или коррекция, индивидуально или в группе От режима молчания к первым словам Метод лечебной фонетической ритмизированной реконструкции речи Эффекты, которых не ждали От «Доброго утра» до «Спокойной ночи» Памятка родителям или краткий курс спасения Александр Надежда Вера и Виктор Заключение
ЗАИКАНИЕ: ЛИЦОМ К ЛИЦУ